Белая крыса Миранда

Конечно, никто и не думал называть их по именам. Они их сами себе придумали. По имени лаборанток, которые делали им уколы и вообще возились с ними.
Когда доктор Сведен, заглядывая в аквариум и показывая на маленькую пушистую белоснежную крыску с подрезанным хвостиком, кричал:
– Миринда! Пора.
Приходила худосочная, но не дурная собой кокетливая Миринда-лаборантка, вытаскивала маленькую крысу и уносила в лабораторию. Когда же Сведен делал то же самое, крича:
– Луиза! Пора крысу побольше и постарше, – приходила забирать толстая Луиза с пухлыми пальцами. И тоже уносила в лабораторию.
В аквариуме они жили вдвоем. Когда к той крысе, что была побольше поселили маленького крысеныша, крыса подумала – сейчас сожру тебя – и дело с концом. Крысеныш, меж тем, так жалостно пищал, что крыса задумалась и решила, что сожрать его она и так всегда успеет, а вот компанию заполучить тут не так-то просто. Все-таки прожить год в одиночестве, согласитесь, тоже не подарок. Крупная крыса обнюхала крысеныша – и поняла, что это – самк
– Фу! – произнесла она. Мне еще и девку подсунули…
Маленькая крыска, однако, еще почти слепая, потянулась к теплу и начала тыкать крохотным носиком в бока и живот крысе-хозяйке.
– Вот дура-то, чего она делает. Я ей, что, мамаша. Нет, определенно сожру. Вот сегодня ночью и сожру. Однако, видно утомившись за день, она решила отложить свое черное дело до завтра.
Крыса отодвинулась, подгребла под себя мелкую траву, свернулась калачиком и уснула. Когда она проснулась она от странного ощущения, то увидела, что маленькая крыска роется в ее шерстке, пытается схватить ее пустые сухие соски, и перебирает их маленькими лапками. На какое-то мгновенье большой крысе стало жалко малышку, однако дать ей было нечего. Впрочем, в поильной бутылочке, что была установлена в аквариуме, всегда было молоко. Аккуратно сбросив мелкую крыску с себя, крыса подошла к поилке, втянула в себя молоко, однако глотать не стала, а аккуратно донесла его во рту до мордочки мелкой, слегка выпуская, чтобы та смогла слизывать еду из ее рта. Мелкая, почувствовав еду, засуетилась. А поев, успокоилась, залезла в шёрстку к хозяйке и уснула. Крыса вздохнула, однако сбрасывать малышку не стала. А улегшись поудобней, даже прикрыла ее лапкой.
Наутро история повторилась. Мелкая снова безудержно тыкалась в шерсть. Взрослая крыса почувствовала странной чувство к этому комочку. К тому же она стала замечать, что когда мелкая хватала ее за соски, ей показалось, что они перестали быть сухими, словно прыщики, а будто ожили, и ей даже стали приятно то, что делала мелкая. Крыса по-прежнему приносила во рту молоко для мелкой. Через пару дней она вдруг заметила странную тяжесть, тянущую вниз, а когда мелкая с жадностью втянула сосок, то поняла, что у нее появилось собственное молоко.
Мысль сожрать новую соседку больше не приходила ей в голову. Она начала пытаться обучать свою новую подружку премудростям жизни, которым только можно было научиться в аквариуме.
Девочка оказалась смышленая. Когда лаборанты каждый день вытаскивали ее из аквариума, она по совету старшей подруги, вела себя спокойно, давала гладить, с удовольствием ползала по рукам, обожала залезать в рукав к одиннадцатилетнему сыну доктора Сведена, и никогда не пыталась никого укусить. Это было строго-настрого запрещено у лабораторных крыс.
Как-то старшая крыса сказала:
– Вот что – хватит жить без имен. Ты будешь Миринда, а я Луиза, – как зовут наших лаборанток.
Когда у крыс появились имена, о, что за жизнь наступила тогда.
Миринда, – не балуйся, – шипела Луиза, – зачем ты грызешь эту резиновую дрянь.
Луизочка, – я тебя обожаю, – пищала маленькая Миринда.

Запах ванильной кока-колы

Однажды после опытов Луиза оказалась как-то особенно обессиленной.
Тяжело дыша после каждого шага, она говорила
О, с каким наслаждением я бы вцепилась в жирные пальцы этой Луизы. Похоже, ее уколы – еще та гадость.
– А мне моя Миринда колет какие-то «витаминчики», – делилась Миринда.
– Оно и видно, – скоро у тебя морда треснет. Нет, подруга, мне как-то определенно хреново.
Луиза заползла в дальний угол аквариума, подальше от деревянного домика, зарылась в траву и отвернулась.
Миринда пыталась поиграть с ней, дёргала ее за хвост, за уши, даже слегка куснуть. Вдруг Луиза ощерилась, зашипела и сделала короткий бросок на соседку. Миринда, обидевшись, заползла в деревянный домик.
– Больше не буду с тобой разговаривать. И вообще, надоела ты мне, крыса старая. Не пора ли тебе куда-нибудь подальше свалить – например, в чумной аквариум, – в сердцах подумала Миринда.
Наутро Луизе стало лучше. Но уже не было той радости, что раньше царила в аквариуме. Луиза сидела тихо, почти все время молчала. Миринда же вовсю вертела хвостиком, все всматриваясь через стекло аквариума в такие же соседние аквариумы. Очень уж ей хотелось общения. Луиза перестала быть ей интересна.
В этот раз Луизу вынули из аквариума для очередного укола. Когда ее принесли обратно, она оказалась совсем не такой как обычно. Она весело и резво бегала по аквариуму, казалось, с аппетитом поела, в общем, демонстрировала все признаки отличного здоровья.
Вечером лаборантка Луиза даже вернулась, чтобы посмотреть на свою крысиную тезку.
– Надо же, живучая, зараза, ведь никакая отрава ее не берет – и, захлопнув дверь, ушла домой.
– Вот это другое дело, – обрадовалась Миринда, – а то вообще как неживая – с тобой прямо неинтересно стало.
После того, как дверь лаборатории закрылась, Луиза остановилась.
– Миринда, девочка моя. Я могла бы, наверное, отбросить коньки еще в руках этой жирной Луизы. Но я не сделала этого. Я собрала свои последние силы, чтобы изобразить эту бодрость и эту радость. Крысы это умеют. Но я знаю, что сдохну через несколько минут. Так вот, я собрала свои последние силы, чтобы успеть встретиться с тобой. Вот видишь, след от укола на боку. Расковыряй его и попробуй на вкус и запах. Запомни, это самая сильная отрава, которую люди придумали. Не знаю, для кого они ее придумали – может быть, для крыс. А может, для самих себя… Пробуй же скорей, я чувствую, как мои лапы немеют и сердце останавливается. Прощай, моя милая Миринда. Помни, я любила тебя. Ковыряй же укол скорее, пока во мне еще движется кровь.
Миринда поискала в шерстке немеющей Луизы злополучный укол. Кровь на месте ранки запеклась. Слегка надкусив ее, Миринда почувствовала вкус кисло-горькой жидкости и странный запах, похожий на запах ванильной кока-колы.
Отпуская Луизу, Миринда поняла, что тельце подруги холодеет
– Луиза, не умирай, у меня никого нет кроме тебя.
Луиза в последний раз посмотрела на Миринду и уже не в силах говорить, издала предсмертный стон.
Наутро, жирная Луиза, едва открыв дверь, начала истошно орать:
– Нет, вы только посмотрите на эту засранку – вчера еще изображала из себя бодрячку, а сегодня все – сдохли мы…

Вкус свободы

Миринда сидела в домике и боялась высунуться наружу. Она, конечно, видела, как жирная лаборантка взяла за хвост уже начинавшую раздуваться Луизу.
Только к вечеру она вышла к поилке. У нее были двойственные чувства – с одной стороны ей давно надоела эта старая крыса, с другой стороны – она вдруг почувствовала страшное одиночество.
Неожиданно в комнату вошел доктор Сведен. Он редко заходил в аквариумную. Посмотрев на Миринду, он вдруг открыл аквариум, взял крысу в руки, потом посадил на стол и долго-долго гладил, перекладывая зверька из одной руки в другую.
Неожиданно, словно задумавшись, доктор Сведен встал и пошел к двери. Миринда осталась сидеть на столе. Обратно в аквариум ее никто не сажал.
– Непонятно, так что, я свободна, – сама себя спросила Миринда. – Не может быть. А если я захочу есть… А еда лежит в аквариуме… Как же я ее достану… стала задаваться вопросами Миринда.
Удивившись такому положению дел, Миринда начала обследовать сначала стол, а потом постепенно и всю комнату. Походив по комнате, Миринда поняла, что в обще зря сокрушалась о еде из кормушки, потому что за столом, за которым иногда сидела ее тезка – кокетливая лаборантка Миринда, нашлись такие лакомства, каких ее крысиный свет еще и не видывал. Там был и зернышко жареный арахис, и кусочек засохшей апельсиновой корки, и подумать только-целая хрустящая чипсина.
– Вот это да! – Миринда как-то постепенно стала забывать про Луизу, и мысли ее переключились на ночное путешествие по комнате. Впрочем, во время этого путешествия случился и неприятный момент. А связан он был со злосчастным электрическим проводом. Вот же почти столетие человек не может понять, что так привлекает крыс в электрических проводах. Ну почему они их так любят грызть. Как это ни странно, не удержалась и Миринда. Волшебный запах изоляции опьянил ее. Зубы вонзались в мягкую полихлорвиниловую трубку провода. Однако через мгновенье, почувствовав легкое покалывание от электрозамыкания, Миринда отпустила провод и отбежала.
Миринда из маленькой ниши под столом, куда она спряталась, наблюдала, как утром дверь приоткрылась и вошла лаборантка, как посмотрела на пустой аквариум, потом стала оглядывать все вокруг, заглядывая под стулья, столы. Стеллажи, потом охнула и куда-то побежала. Дверь при этом осталась приоткрытой. Миринда поняла, что настал ее звездный час – и этот час состоит в том, что нужно бежать, бежать немедленно, туда, где есть еще арахис, и хрустящие чипсы, а главное туда, где есть они – ее братья – КРЫСЫ.
Неслышно перебирая маленькими лапками, оглядываясь и крутя головой во все стороны, она выскользнула из щели, которую оставила лаборантка. Впереди был огромный бесконечный коридор с невероятно ослепительным светом.
Вперед – сказала себе Миринда. – И стремглав, помчалась вдоль стенки этого бесконечного коридора. Увидев тени людей, она шмыгнула за створку раздвижной двери. Через мгновение створка отодвинулась. Миринда, не растерявшись, перебежала барьер лабораторного бокса и уже оказалась в наружном помещении научного центра. В наружном помещении не было такой стерильности, как в лабораторном боксе. Там была мебель, и можно было прятаться под ней, перебегая от одного места к другому. Наконец, путем коротких перебежек Миринде удалось выбежать из верхних помещений научного центра и оказаться в подвале.

Жизнь Миранды в подвале

Побродив по новому подземному миру, Миринда испытывала необычайное счастье. Ей даже показалось, что вот-вот сейчас она найдет арахис.
Вдруг крыса почувствовала, что кто-то смотрит на нее.
Это были обычные серые подвальные крысы. Их взгляды говорили сами за себя. Миринда впервые пожалела о своем побеге из сытого аквариума.
Одна из крыс, ощерившись, сделала вполне определенный выпад. Миринда огрызнулась. В этот момент другая крыса, подойдя сзади, слегка куснула Миринду за лапу.
Белая крыса бросилась убегать. Вдруг в той стороне, куда кинулась, она увидела огромного пасюка, почти в два раза большего по размерам остальных крыс. Миринда заметалась. В этот момент пасюк бросился в стаю, вонзившись в горло сначала одной, а потом и второй крысе. Стая отступила, принявшись догрызать своих только что задушенных сородичей.
Миринда забилась в угол. Пасюк подошел, обнюхал ее. Потом потянулся и слегка надкусил кожу на спинке Миринды. От этого укуса ей стало почему-то спокойнее.
– Ты откуда – вдруг заговорил пасюк.
– Сверху, – ответила Миринда.
– Там, где люди
– Да, да.
– Не бойся, тебя никто не тронет.
Миринда постепенно входила в крысиную семью. Став подругой пасюка, она почувствовала себя в безопасности. Крысиная иерархия гарантировала ей неприкосновенность. Постепенно она увидела и освоила все премудрости бродячей подвальной крысиной жизни – как строить лестницу друг из друга и залезать на любую высоту, как с помощью хвоста воровать сметану, как утащить воробьиные яйца, как увернуться от кошки. Узнала, что есть крысы-разведчики, крысы-жертвы, крысы-заместители. Освоила и смертельный бросок – тот самый, которым должна владеть любая уважающая себя крыса, которая, когда ее загоняют в угол, должна кинуться в полете на обидчика, обнажая свои клыки.
Постепенно семейство пасюка и Миринды обзавелось потомством. Миринда уже и не вспоминала о своем аквариуме.

Она права — это отрава

Однажды крысы-разведчики принесли новость, что в подвале появилось что-то пахучее и вкусное. Стая двинулась к цели. Приближаясь, Миринда почувствовала его. Это был тот самый запах, о котором ее предупреждала Луиза – запах кока-колы с ванилью.
– Нет. Не может быть. Остановитесь, – попыталась призвать сородичей Миринда. – Это отрава.
Сородичи, ощерившись, бросили взгляд на Миринду.
Пасюк шел впереди, не слушая, подруги.
Поняв, что призывы бесполезны. Миринда вдруг выскочила впереди стаи. Ее обошли, не обращая внимание. Тогда, что было сил, Миринда кинулась в морду пасюку так, что прокусила ему кожу на пасти. Она вцепилась мертвой хваткой. Окровавленный и разъяренный, пасюк вырвался, разорвав Миринде ухо. Завязалась драка
Однако стая уже была далеко. Пасюк отступил от обессиленной Миринды. И отправился за стаей. Миринда поплелась за ним. Когда они подошли, стая почти вся лежала в бессилии около огромного таза с белым порошком.
– Она была права – простонали крысы, – это отрава…
Она не могла быть права – ответил пасюк и с наслаждением начал грызть белый порошок в тазу.
– Да это же сахар, – нечего морочить нам голову.
Минут через десять лапы пасюка подкосились.

Теория управляемого хаоса

У Миринды не было сил идти, и она уснула прямо там, среди уже неживых сородичей.
Вдруг она увидела свет, чьи-то руки подняли и куда-то понесли ее. Очнулась в аквариуме, на теплой травяной подстилке. Рядом как всегда была поилка с молоком.
В соседней комнате лабораторного бокса доктор Сведен. Сидел, заведя на ногу красивый ботинок. Напротив него сидел профессор Шульцер, который потягивал кофе и внимательно слушал именитого собеседника.
– Вот видите, коллега социум не так уж сложен. Теория управляемого хаоса оказывается универсальной, а потому гениальной.
– Крысы, которые по своей социальной организации наиболее похожи на людей, нам сегодня это доказали. Как видите, эти герои одиночки – наши белые мышки им в этом не смогли помочь
– Вы хотите сказать, коллега, что вы подстроили побег этой белой мышки.
– Мой друг, я не был бы тем, кем я являюсь. Я вам больше скажу, когда у той толстой мыши появилось молоко, я уже тогда понял, что она не бросит свою подружку, и начал ее потихоньку травить….
– Но ведь Луиза вкатила ей такую дозу отравы, что она могла бы сдохнуть прямо у нее в руках.
– Вы плохо знаете людей, доктор Шульцер
– Простите – крыс, а не людей.
– А есть разница!?
– О, доктор вы кремень.
– Так вот, мой друг, я знал, что эта тварь не сдохнет, пока не предупредит подружку, а дальше я дал ей немножко свободы. Просто немножко свободы. Ну и насмешила же меня эта жирная крыса, которая стала бегать по аквариуму, как будто ей витамины вкололи…
Яна СМИРНОВА, инженер