Вы можете рассказ прослушать в исполнении автора и прочитать сами
Яркий солнечный лучик весело прыгал по лицу маленького Данилки, побуждая его проснуться, но шестилетний мальчик прятал от него в подушку глазки, и старался ухватиться за обрывки своего детского сна, однако озорник–луч так и не дал ему его досмотреть. Разбудил. Данилка продолжал лежать с закрытыми глазами, ему хотелось еще хотя бы самую маленькую минуточку понежиться в постели, но он услышал, как мама обратилась к нему:
– Данилка, вижу, вижу, проснулся уже, а ну-ка, маленький лежебока, вставай, праздник проспишь.
Данилка, чуть приоткрыв глаза, спросил:
– А что 1 мая уже настало?
– Нет, дорогой, 1 мая будет завтра, а сегодня праздник намного больший, чем 1 мая, проспишь его и не увидишь, как солнышко нам в подарок яйца в красный цвет покрасило.
Данилка от удивления распахнул свои большие карие глаза, он хотел было спросить маму о солнце и яйцах, но она уже вышла из комнаты в кухню, готовить завтрак, и не услышала бы его вопроса. Отбросив в сторону свое детское одеяльце, совершенно забыв о тапках, он понесся вслед за ней на кухню, увидеть чудо-яйца красного цвета. Влетев туда, радостно закричал:
– Мама, мамочка, а где солнышкины яйца разукрашенные, покажи мне скорей, я не хочу их проспать.
Мать, видя как ее малыш, вбежал в кухню голоногим в одной маечке и трусиках, подхватила Данилку на руки и, прижав к груди, свободной рукой указала на небольшую столовую вазочку. В ней горкой лежали яркие красные яйца, а радужные лучи, освещая, играли на них своими «солнечными зайчиками», точно радуясь их такому необычному преображению.
Данилка не мог оторвать он этой красоты взгляд, налюбоваться ими, ведь он впервые видел такое чудо, и услышал, как мама в самое ухо прошептала ему:
– Сегодня праздник, сынок, большой – Светлая Пасха называется. Христос Воскресе, малыш!
Сказала и три раза поцеловала в его пухлые румяные щечки. От этого маминого таинственного шепота и поцелуев Данилкина душа сразу наполнилась ликующим радужным счастьем, большим-большим и очень добрым. А мама уже шептала ему другие слова:
– А ты мне в ответ на это, сынок, скажи, только так же шепотом: «Воистину воскрес!» и будет это наша с тобой тайна, которую должны знать только ты и я, договорились? Как в сказке про мальчиша-кибальчиша, помнишь я тебе ее читала. Ну, что сможешь ее сохранить, или ты у меня еще маленький?
Данилку последние слова мамы возмутили, и он, замотав головой, прижался к маминому уху и горячо заговорщицки зашептал ей в самое ухо:
– Воистину воскрес, мамочка. Ты можешь не бояться, я уже совсем большой и про наш с тобой секрет ну никому-никому не скажу. Мам, а кто такой Христос, а?
– Об этом я расскажу тебе чуть позже, договорились?
– Договорились, мамочка, — сказал Данилка и всем своим детским существом прижался к ней. Ему вдруг стало необыкновенно радостно, а еще приятно, ведь мама именно ему доверила свою тайну о Светлой Пасхе, каком-то совершенно необыкновенном празднике, который, стоило Данилке узнать о нем, принес ему уже столько радости…
В кухню с улицы из репродуктора, который устанавливали прямо напротив их дома, ворвалась бодро-веселая первомайская песня:
Утро красит нежным светом
Стены древнего Кремля.
Просыпается с рассветом
Вся советская земля…
Когда песня громыхнула на всю квартиру, на коммунальной кухне появился заспанный небритый сосед дядька Сергей. Увидев Данилку на материнских руках, он хриплым голосом произнес:
– А Данило-мастер, что ж ты такой большой у мамки на руках висишь? Ни свет, ни заря проснулся, или тебя, как и меня, песня разбудила? Видимо глотку громкоговорителю сегодня прочищать начали, чтобы завтра в праздник он не облажался.
Дядька Сергей подошел к крану, набрал в чайник воды и поставил на газ кипятить, а увидев на столе соседки красные яйца, присвистнув, хрипато воскликнул:
– Вот это да! Ученая, а туда же яйца красить надумала, вы еще, Наталья батьковна, скажите, что теперь советские физики в Бога уверовали? – сказал и громко расхохотался.
Данилка в словах дядьки Сергея услышал издевку в адрес матери, и, перекрикивая смех грубого соседа чуть визгливо, точно маленький бойцовский петушок, закричал:
– Это солнышко нам яйца покрасило, а вы, вы, дядька Сергей, злой, злой, потому солнышку и не захотелось вам яйца в красный цвет раскрашивать, так они у вас белыми в холодильнике всю жизнь и пролежат, а нас солнышко любит, вот…
Однако, дядька Сергей на тираду Данилки и бровью не повел, он вместе с громкоговорителем уже пел, дирижируя чайной ложкой самому себе:
Кипучая,
Могучая,
Никем непобедимая…
На этом месте динамик захрипел, закашлялся и замолчал, зато Данилка с мамой услышали, как дядька Сергей своим прокуренным хриплым голосом далее пробасил последние строки припева:
Страна моя,
Москва моя,
Ты самая любимая!
– А мы в Ленинграде живем, – точно заставляя соседа замолчать, с маминых рук вновь выкрикнул Данилка.
Тут, прокашлявшийся динамик, вновь разразился своим громовым голосом. Мама, держа в одной руке сына, другой, прихватив вазочку с крашеными яйцами, пошла в комнату, не удостоив соседа даже взглядом.
Там Данилка оделся, сбегал в ванную комнату умыться, прикрыл одеяльцем свою кроватку и уселся за стол, который мама уже накрыла для завтрака, поставив в центр вазочку с красными яйцами. Разлив в чашки чай, она благодарно сказала сыну:
– Молодец, сынок, что про нашу тайну о Пасхе ничего соседу не сказал. Чуть-чуть подрастешь, и я тебя на службу в церковь возьму, там ты и о Пасхе, и о Христе узнаешь. А сейчас бери солнышкино яйцо в руку, я тоже возьму, и давай-ка мы их «носиками» чокнемся с тобой, у кого яйцо крепче окажется – тот и победит, — и показала, как нужно сделать.
Данилка крепко зажал крашеное яйцо в свою ладошку, стукнулся «носиком» своего в «носик» яйца, что держала в руке мама, и, увидев, как мамино треснуло, обрадованно закричал:
– Ура!!! Я победил! Видишь, мама, какой я у тебя уже большой, даже твое яйцо своим смог расколоть!
Когда они позавтракали, и мама вновь пошла в кухню, мыть посуду, он подошел к окну и, глядя через стекло на искрящееся, переливающееся в лучах солнышко, серьезно произнес:
– Спасибо тебе, солнышко за яйца красные, за Пасху Светлую и за Христа, которого знает мама моя, а совсем скоро узнаю и я. Сегодня Он, мама сказала, как-то воскрес, и я верю ей…
Постоял, подумал и добавил:
– И за нашу с мамой тайну тоже спасибо тебе. Обещаю, я никому-никому о ней не скажу, даже Лешке моему лучшему другу. Он болтун, обязательно брату своему Ваське проговорится, а тот отцу, а Васькин с Лешкой папка в милиции работает и никаких тайн уж точно не потерпит. Начнет у мамы про Пасху и Христа выспрашивать, а она будет молчать… Не скажет, её могут и в тюрьму посадить. Так что, знай, это будет только мой и мамин секрет.
Сказал и радостно, подпрыгивая, побежал в кухню маме помогать. На дворе стоял 1978 год.
Надежда БОЛЬШАКОВА, писатель
Загрузка ...
Свежие комментарии